Бэкстори. Юра, ЭмСи Большой Мистер Кнут, налетчик из Сиэтла
Он сидел в уютном баре, в глубине зала, максимально в тени. Хлестал дождь, тяжёлые капли сползали по стеклу узких окон. Как будто отражая дождь, по внутренней стенке бокала текли тяжелые маслянистые капли виски.
Дождь. Дождь смывает всю грязь, всю кровь, что течёт по городу. Дождь дарит ощущение, что всё это временно, пройдёт, кровь смоется, грязь будет отмыта, а ты - прощён. Ложные надежды, пустые мечты. Дождь разбередил воспоминания о начале. Тогда было многое в новинку, и, конечно, он многое бы сейчас сделал иначе. С другой стороны, именно этот путь сделал его тем, кто он есть сейчас. Он погрузился в воспоминания...
... Сиэттл, Магнолия. Детство вспоминается смутно. Его растил старик, добрый, но бедный и простой, как многие старики на побережье. Главное воспоминание детства - ободранные коленки, драная одежонка, которую приносил старик, как будто клеил её из бумаги, и лук. Старик таскал его килограммами, откуда - невдомёк. Иногда приходилось грызть и лук.
Тогда воспитывали улицы, и улицы требовали многого. Сначала нужно было просто уметь постоять за себя, потом нужно было учиться быть сильнее. Револьвер достать было сложно и хлопотно, ножи не всегда было время применять. Спасала лишь нагайка, которую можно было безболезненно носить с собой, прикрываясь заботой о лошадях старика. Их всегда приходилось бросать на месте борьбы и удирать, поэтому каждый раз приходилось делать новые. С каждой новой нагайкой кожа на ней становилась всё жёстче, а удары ей - всё точнее. В конце концов, уже повзрослев, среди баров, вечеринок и дискотек стало проще обходиться револьвером. Он старался не ввязываться в истории, старался просто раствориться в ночной жизни города. Ему нравился ритм города, пульс ночи, в музыке можно было раствориться, в движениях - выразить то, что никогда не выразишь словами. Деньги внезапно стали приносить выступления на публику, уж что-то, а толпу завести он умел. Хороший вайп, правильные слова - очень скоро он стал любимцем. Шутили, что он может завести целый стадион, называли гордо Большим.. Big crowd - Big MC. Золотая пора.
Мэл..
Всё началось тогда, когда он стал принимать эти странные приглашения на закрытые вечеринки. Там были странные люди, и он никогда не приходил сюда невооружённым. Небольшие залы, полутени, взгляды искоса, трава и крэк. Он понимал, что не должен знать этих людей, не должен видеть, кто с кем проводит время, но это были шальные деньги, от него ничего не требовалось сверхъестественного, да и новые товарищи были интересными. Элис и Васили казались какими-то мутными, но умели зажигать и отдаваться по полной. Как-то раз они позвали с собой "на прогулку". Прогулка завершилась двумя трупами, разграбленным ювелирным и пачкой зелёных. Слишком крупной пачкой, чтобы задумываться о последствиях. Элис взяла на себя реализацию. Откуда у этой уроженки Мехико были такие связи, он предпочитал не задумываться, да и о Васили он знал только то, что тот был откуда-то очень далеко из России, и об этом тоже не хотелось думать. Вообще, с этими шальными деньгами, крэком и кучей холодного оружия не хотелось думать ни о чём вообще. Год пролетел, как минута. Они держали в страхе всё западное побережье. Налётчики из Сиэттла, так окрестили их местные газеты.
И в какой-то момент, когда дождь, его вечный спутник, застал его в грязном переулке, в котором он пересиживал облаву, он понял, что зарвался. Дорога из никуда в никуда. Разговор об уходе кончился скандалом. Элис орала, оскорбляла, хватала за руки и снова орала. В итоге было решено сделать последнее дело, поймать крупную рыбу и разбежаться. То, что всегда происходило навеселе и в приятной наркотической дымке, стало напряжённым, тягостным и нервным. Элис курила взатяг одну за одной, Васили угрюмо сидел за рулём. Дождь. Дождь стал его союзником, его терапевтом и его палачом. Он всегда помогал, но в этот раз сослужил плохую службу. Это казино не нужно было трогать, оно принадлежало серому кардиналу города - мистеру Каро Басу, но это он узнал позже. А тогда, убегая от преследования, задыхаясь от бега и боли в левом плече, он думал только о том, что это будет его последним делом. Плечо это не смертельно, и пуля прошла навылет, но живот беспокоил гораздо больше, и он не сможет уйти дальше заброшенного порта, он это понимал. Понимали это и его преследователи, не особо торопясь уже, смакуя погоню.
И вот он, порт. Некуда бежать. Лёгкие сдавило от напряжения, к горлу подкатывала тошнота. Дождь хлестал и выбивал из него остатки сил. Внезапно около фургончика напротив распахнулась дверь, и хриплый женский голос сказал: "Сюда, если хочешь жить". Повторять не пришлось. Он лежал среди каких-то ящиков вперемешку с парусинами, слыша голоса.
- Мэлвин, мы знаем, что он здесь.
- Катитесь к чёрту! Все давно знают, что я здесь одна, это моя территория и никто сюда не заходит! Вашего щенка я бы подстрелила ещё на подлёте.
- Мистер Каро не будет рад услышать такие новости о тебе. Отдай его нам, и мы ничего не скажем.
- Не стоит мне угрожать, Энтони. Ты же знаешь, это бесполезно.
- Когда-то ему может надоесть терпеть тебя и твои выходки.
- Я разберусь с Басом сама. Это не твоё дело.
Он много чего узнал в этот вечер. И о мистере Каро, и о своих друзьях Элис и Васили, и о том, какой глупостью была идея идти в то казино, его казино. Теперь его ищут везде. Можно многое решить деньгами, но, конечно, все деньги как бы случайно остались у Элис. И, конечно, не случайно засекли именно его. Скорее всего, они даже не вышли из машины следом за ним в тот вечер.. Так же он узнал, что Мэлвин Кляйн когда-то была фавориткой главы преступного мира Сиэттла. Она так и не смогла избавиться от своего немецкого акцента здесь, в Америке, но в остальном она выглядела как типичная американка - джинсы, просторная кофта, конечно же, жвачка. Её бритые виски и узкие скулы были почти мальчишечьи. Колючий взгляд, и удивительно нежные руки...
.. он вздохнул. Запах её волос возникал так же явственно, как будто Мэл перед ним, как только он вспоминал её. Дождь продолжал хлестать в окно. В тот день тоже хлестал дождь...
... его раны почти зажили и он каждый раз пытался снять перевязь, но Мэл лишь сурово глядела на него и стягивала бинты потуже. У них небольшой праздник, месяц в этом утлом фургончике, и она ушла за вином. Сначала он ждал, в радостном волнении разминая плечо, готовясь избавиться от ненавистной перевязи. Затем он хмуро сидел, барабаня пальцами по столу. В конце концов он снял перевязь, оделся, нашёл дробовик и вышел из фургона. Стена дождя застилала глаза, и не было ни видно, ни слышно ничего вокруг. Он двинулся на выход из порта и чуть не споткнулся о тело. Бритые виски, узкие скулы..
Выстрел. Ещё. Он бросился бежать, не разбирая дороги. Во тьме дождя сквозь заброшенный порт - то ещё приключение, и дробовик был потерян где-то по пути. Словив несколько шальных пуль, он ещё мог бежать, когда заметил далее по берегу небольшую запруду. Добежать бы, переждать.. В метре от неё он споткнулся о корягу, чудом пропустив над собой автоматную очередь. Это спасло ему жизнь - преследователи решили, что он упал в воду, изрешеченный пулями. Они ушли, а он лежал в грязи, дрожа от озноба и мысли, которая вспыхивала в мозгу, словно молния. Мэл...
.. он затянулся. Да, ему опять повезло тогда. Миссис Тартл, бывшая владелица публичного дома, крепкая старушка, нашла его тогда в воде. Он смотрел на бокал виски - глаза у миссис Тартл были такие же, водянистые, цвета островного виски.. Она много знала, она много рассказала ему. Когда-то она была приближена к мистеру Каро, и некоторые секреты, начиная от распорядка его дня и заканчивая несколькими кодами к сейфам, были просто бесценны. Он не мог купить себе оружие, не мог вообще быть на виду, ведь его искали всем городом, и полицейские, и бывшие свои. Оставалось одно, старое проверенное оружие. У миссис Тартл когда-то были лошади, и вся амуниция была в его распоряжении.. Он хмыкнул. За два года методичных налётов на небольшие бары и кафешки газеты окрестили его "мистер Кнут". Его никто не видел, никто не знал, кто это и почему он так странно выбирает места. Он же вспоминал все те тёмные места, куда водили его Элис и Васили (их, кстати, он убил почти сразу, не испытывая особых эмоций). Ему помогал АртМэн, парень, странно напоминавший пуделя, который нашёл его неизвестно как и сказал, что поможет ему в память о Мэл. Каждый бар, каждая точка - часть банды, часть прихвостней Басса. К исходу третьего года он нашёл и его. К тому моменту боль притупилась, и он даже не почувствовал особых эмоций, проламывая его позвоночник, рассекая плоть до лёгких. Он знал, что город вздохнул спокойно, что многие наркоточки накрылись, не так просто стало купить оружие, остатки преступного синдиката залегли на дно. Но что было делать дальше? Кто он теперь? Свяжут ли когда-нибудь полицейские в одну папку дела с названиями "Эмси Большой", "Налётчики из Сиэттла" и "мистер Кнут"? В бар зашла смуглая девушка, и она напомнила ему Рэт, последнюю из шайки Баса. Она тоже в детстве каталась на лошадях, и не уступала ему в мастерстве владения хлыстом, но он был сильнее. Один из кодов, которые рассказала миссис Тартл, подошёл к сейфу в комнате уже к тому моменту мёртвой Рэт, и у него появился пропуск в новый мир - деньги, много денег. И вот сейчас, в этом баре, в пригороде Детройта, он думал о том, какое дело ему предложит Мигель. Мигель не будет предлагать кровавых дел, он шулер, ему нужна скорее поддержка и помощь в общем деле, чем методичная резня. Это хорошо, потому что свой долг Госпоже Боль он уже отдал. Впереди - новая история.
Он встал из-за стола, допив виски, бросил деньги на стол бармена и вышел. Кожаный диванчик ещё некоторое время хранил его тепло, после чего уже никто не мог сказать, кто же сидел здесь весь этот дождливый вечер.
Дождь. Дождь смывает всю грязь, всю кровь, что течёт по городу. Дождь дарит ощущение, что всё это временно, пройдёт, кровь смоется, грязь будет отмыта, а ты - прощён. Ложные надежды, пустые мечты. Дождь разбередил воспоминания о начале. Тогда было многое в новинку, и, конечно, он многое бы сейчас сделал иначе. С другой стороны, именно этот путь сделал его тем, кто он есть сейчас. Он погрузился в воспоминания...
... Сиэттл, Магнолия. Детство вспоминается смутно. Его растил старик, добрый, но бедный и простой, как многие старики на побережье. Главное воспоминание детства - ободранные коленки, драная одежонка, которую приносил старик, как будто клеил её из бумаги, и лук. Старик таскал его килограммами, откуда - невдомёк. Иногда приходилось грызть и лук.
Тогда воспитывали улицы, и улицы требовали многого. Сначала нужно было просто уметь постоять за себя, потом нужно было учиться быть сильнее. Револьвер достать было сложно и хлопотно, ножи не всегда было время применять. Спасала лишь нагайка, которую можно было безболезненно носить с собой, прикрываясь заботой о лошадях старика. Их всегда приходилось бросать на месте борьбы и удирать, поэтому каждый раз приходилось делать новые. С каждой новой нагайкой кожа на ней становилась всё жёстче, а удары ей - всё точнее. В конце концов, уже повзрослев, среди баров, вечеринок и дискотек стало проще обходиться револьвером. Он старался не ввязываться в истории, старался просто раствориться в ночной жизни города. Ему нравился ритм города, пульс ночи, в музыке можно было раствориться, в движениях - выразить то, что никогда не выразишь словами. Деньги внезапно стали приносить выступления на публику, уж что-то, а толпу завести он умел. Хороший вайп, правильные слова - очень скоро он стал любимцем. Шутили, что он может завести целый стадион, называли гордо Большим.. Big crowd - Big MC. Золотая пора.
Мэл..
Всё началось тогда, когда он стал принимать эти странные приглашения на закрытые вечеринки. Там были странные люди, и он никогда не приходил сюда невооружённым. Небольшие залы, полутени, взгляды искоса, трава и крэк. Он понимал, что не должен знать этих людей, не должен видеть, кто с кем проводит время, но это были шальные деньги, от него ничего не требовалось сверхъестественного, да и новые товарищи были интересными. Элис и Васили казались какими-то мутными, но умели зажигать и отдаваться по полной. Как-то раз они позвали с собой "на прогулку". Прогулка завершилась двумя трупами, разграбленным ювелирным и пачкой зелёных. Слишком крупной пачкой, чтобы задумываться о последствиях. Элис взяла на себя реализацию. Откуда у этой уроженки Мехико были такие связи, он предпочитал не задумываться, да и о Васили он знал только то, что тот был откуда-то очень далеко из России, и об этом тоже не хотелось думать. Вообще, с этими шальными деньгами, крэком и кучей холодного оружия не хотелось думать ни о чём вообще. Год пролетел, как минута. Они держали в страхе всё западное побережье. Налётчики из Сиэттла, так окрестили их местные газеты.
И в какой-то момент, когда дождь, его вечный спутник, застал его в грязном переулке, в котором он пересиживал облаву, он понял, что зарвался. Дорога из никуда в никуда. Разговор об уходе кончился скандалом. Элис орала, оскорбляла, хватала за руки и снова орала. В итоге было решено сделать последнее дело, поймать крупную рыбу и разбежаться. То, что всегда происходило навеселе и в приятной наркотической дымке, стало напряжённым, тягостным и нервным. Элис курила взатяг одну за одной, Васили угрюмо сидел за рулём. Дождь. Дождь стал его союзником, его терапевтом и его палачом. Он всегда помогал, но в этот раз сослужил плохую службу. Это казино не нужно было трогать, оно принадлежало серому кардиналу города - мистеру Каро Басу, но это он узнал позже. А тогда, убегая от преследования, задыхаясь от бега и боли в левом плече, он думал только о том, что это будет его последним делом. Плечо это не смертельно, и пуля прошла навылет, но живот беспокоил гораздо больше, и он не сможет уйти дальше заброшенного порта, он это понимал. Понимали это и его преследователи, не особо торопясь уже, смакуя погоню.
И вот он, порт. Некуда бежать. Лёгкие сдавило от напряжения, к горлу подкатывала тошнота. Дождь хлестал и выбивал из него остатки сил. Внезапно около фургончика напротив распахнулась дверь, и хриплый женский голос сказал: "Сюда, если хочешь жить". Повторять не пришлось. Он лежал среди каких-то ящиков вперемешку с парусинами, слыша голоса.
- Мэлвин, мы знаем, что он здесь.
- Катитесь к чёрту! Все давно знают, что я здесь одна, это моя территория и никто сюда не заходит! Вашего щенка я бы подстрелила ещё на подлёте.
- Мистер Каро не будет рад услышать такие новости о тебе. Отдай его нам, и мы ничего не скажем.
- Не стоит мне угрожать, Энтони. Ты же знаешь, это бесполезно.
- Когда-то ему может надоесть терпеть тебя и твои выходки.
- Я разберусь с Басом сама. Это не твоё дело.
Он много чего узнал в этот вечер. И о мистере Каро, и о своих друзьях Элис и Васили, и о том, какой глупостью была идея идти в то казино, его казино. Теперь его ищут везде. Можно многое решить деньгами, но, конечно, все деньги как бы случайно остались у Элис. И, конечно, не случайно засекли именно его. Скорее всего, они даже не вышли из машины следом за ним в тот вечер.. Так же он узнал, что Мэлвин Кляйн когда-то была фавориткой главы преступного мира Сиэттла. Она так и не смогла избавиться от своего немецкого акцента здесь, в Америке, но в остальном она выглядела как типичная американка - джинсы, просторная кофта, конечно же, жвачка. Её бритые виски и узкие скулы были почти мальчишечьи. Колючий взгляд, и удивительно нежные руки...
.. он вздохнул. Запах её волос возникал так же явственно, как будто Мэл перед ним, как только он вспоминал её. Дождь продолжал хлестать в окно. В тот день тоже хлестал дождь...
... его раны почти зажили и он каждый раз пытался снять перевязь, но Мэл лишь сурово глядела на него и стягивала бинты потуже. У них небольшой праздник, месяц в этом утлом фургончике, и она ушла за вином. Сначала он ждал, в радостном волнении разминая плечо, готовясь избавиться от ненавистной перевязи. Затем он хмуро сидел, барабаня пальцами по столу. В конце концов он снял перевязь, оделся, нашёл дробовик и вышел из фургона. Стена дождя застилала глаза, и не было ни видно, ни слышно ничего вокруг. Он двинулся на выход из порта и чуть не споткнулся о тело. Бритые виски, узкие скулы..
Выстрел. Ещё. Он бросился бежать, не разбирая дороги. Во тьме дождя сквозь заброшенный порт - то ещё приключение, и дробовик был потерян где-то по пути. Словив несколько шальных пуль, он ещё мог бежать, когда заметил далее по берегу небольшую запруду. Добежать бы, переждать.. В метре от неё он споткнулся о корягу, чудом пропустив над собой автоматную очередь. Это спасло ему жизнь - преследователи решили, что он упал в воду, изрешеченный пулями. Они ушли, а он лежал в грязи, дрожа от озноба и мысли, которая вспыхивала в мозгу, словно молния. Мэл...
.. он затянулся. Да, ему опять повезло тогда. Миссис Тартл, бывшая владелица публичного дома, крепкая старушка, нашла его тогда в воде. Он смотрел на бокал виски - глаза у миссис Тартл были такие же, водянистые, цвета островного виски.. Она много знала, она много рассказала ему. Когда-то она была приближена к мистеру Каро, и некоторые секреты, начиная от распорядка его дня и заканчивая несколькими кодами к сейфам, были просто бесценны. Он не мог купить себе оружие, не мог вообще быть на виду, ведь его искали всем городом, и полицейские, и бывшие свои. Оставалось одно, старое проверенное оружие. У миссис Тартл когда-то были лошади, и вся амуниция была в его распоряжении.. Он хмыкнул. За два года методичных налётов на небольшие бары и кафешки газеты окрестили его "мистер Кнут". Его никто не видел, никто не знал, кто это и почему он так странно выбирает места. Он же вспоминал все те тёмные места, куда водили его Элис и Васили (их, кстати, он убил почти сразу, не испытывая особых эмоций). Ему помогал АртМэн, парень, странно напоминавший пуделя, который нашёл его неизвестно как и сказал, что поможет ему в память о Мэл. Каждый бар, каждая точка - часть банды, часть прихвостней Басса. К исходу третьего года он нашёл и его. К тому моменту боль притупилась, и он даже не почувствовал особых эмоций, проламывая его позвоночник, рассекая плоть до лёгких. Он знал, что город вздохнул спокойно, что многие наркоточки накрылись, не так просто стало купить оружие, остатки преступного синдиката залегли на дно. Но что было делать дальше? Кто он теперь? Свяжут ли когда-нибудь полицейские в одну папку дела с названиями "Эмси Большой", "Налётчики из Сиэттла" и "мистер Кнут"? В бар зашла смуглая девушка, и она напомнила ему Рэт, последнюю из шайки Баса. Она тоже в детстве каталась на лошадях, и не уступала ему в мастерстве владения хлыстом, но он был сильнее. Один из кодов, которые рассказала миссис Тартл, подошёл к сейфу в комнате уже к тому моменту мёртвой Рэт, и у него появился пропуск в новый мир - деньги, много денег. И вот сейчас, в этом баре, в пригороде Детройта, он думал о том, какое дело ему предложит Мигель. Мигель не будет предлагать кровавых дел, он шулер, ему нужна скорее поддержка и помощь в общем деле, чем методичная резня. Это хорошо, потому что свой долг Госпоже Боль он уже отдал. Впереди - новая история.
Он встал из-за стола, допив виски, бросил деньги на стол бармена и вышел. Кожаный диванчик ещё некоторое время хранил его тепло, после чего уже никто не мог сказать, кто же сидел здесь весь этот дождливый вечер.
Комментарии
Отправить комментарий